Я поглядела на пол в коридоре, расцвеченный пестрыми пятнами крови, и вздохнула. Опять мыть пол! А потом переодеваться в последний из чистых домашних комплектов — укороченные штаны плюс футболка.

Из ванной, где наполняла ведро воды, вышла на звук зубовного скрежета. В коридоре стоял ЛСД, глядел в проем гостиной и вопрошал Конрада риторически:

— Опять?

— Не опять, а снова, — встряла я. — Но вообще-то мы полагаем, что это и есть основной, без ярко выраженных, сразу предупреждаю во избежание порчи имущества, асоциальных наклонностей клиент. А серый киллер шел в нагрузку. Как Леха?

— Жить будет, — отозвался куратор похоронным тоном.

— А чего так мрачно? — удивилась я. Неужели ЛСД хотел похоронить мужика?

— Мне отдано категоричное распоряжение, пока не установится менее частая периодичность открытия врат, вести за вами, Гелена Юрьевна, неотлучное наблюдение.

— Соболезную… себе, — посмурнела и я, соображая, как бы отвязаться от черного феникса.

— Значит, квартплату будем делить на двоих, — практично, и только искры веселого ехидства говорили об истинном его настроении, резюмировал Конрад, удивительно быстро адаптировавшийся к реалиям Земли. Наверное, действительно он много путешествовал по мирам и обладал очень гибким мышлением, которое было залогом успешного выживания элиты вампирского рода.

— Но ведь у меня браслет экстренного вызова есть и мобильник, зачем такой садизм? — опомнилась я.

— Браслет не всегда срабатывает при частом открытии врат. Ученые говорят — слишком мощное возмущение электромагнитного поля, — скривился Сергей Денисович. — Если врата открываются чаще раза в сутки, охрана приставляется непосредственно в зоне физической досягаемости. — Помолчав, куратор вытащил из кармана куртки очень толстую пачку денег (кажется, пятитысячных) и передал Конраду. — Это за перстень. Документы и кредитка будут готовы позднее. — Из другого кармана достал пачку потоньше и тысячных. — Это аванс. Должность — помощник куратора. Пока ты мой подшефный.

— Быстро, — хмыкнул вампир.

— Таких, как ты, здесь предпочитают держать поблизости, во избежание… — многозначительно недоговорил ЛСД, а я представила, что способен натворить Конрад, если станет работать на какой-нибудь закрытый отдел разведки или вовсе на преступную группировку.

— Ты хотел сказать, как мы, — съерничал вампир и забрал обе пачки.

Ледников промолчал, а молчание, как известно, знак согласия.

— Эй, джентльмены, финансы, личные достоинства и проблемы трудоустройства — это прелестные темы для беседы, но не будете ли вы любезны устранить чужеродные декоративные элементы из дверной коробки кухонной двери? — замывая шваброй кровавый декор на полу, воззвала я.

Две черноволосые головы синхронно повернулись в сторону до сих пор торчащих в косяке рукоятей ножей. Куратор, начавший расхаживать по чистому участку коридора в процессе изложения радостных вестей о нашем будущем на троих, стоял ближе. Поэтому спокойно, без малейшего напряга, а я ведь их даже качнуть не могла, вынул один за другим все лезвия и передал вампиру. Оружие исчезло где-то под халатом Конрада. Дырки в косяке остались.

Как я буду их заделывать? На память не оставишь. Во-первых, некрасиво, во-вторых, вызовет уйму ненужных вопросов. Ох, кажется, где-то в лоджии был брусок оконной замазки, а сверху замажу акриловой коричневой краской. Может, еще каких-нибудь веселеньких наклеек налепить? Видела в магазине бабочек. Точно, куплю, и пусть порхают по косяку, отводя ненужные подозрения.

Мобильник на кухонном столе заиграл военный марш. Я сграбастала его и бодро отрапортовала:

— Привет, маман! У меня все отлично!

Ведь отлично от других прожитых до вчерашнего вечера дней? Отлично на все сто процентов и еще тысячу сверху! Такого прежде точно не случалось, значит, я ничем родительнице не соврала.

— Как с квартирой, риелтору звонила? — Убедившись, что дочка жива и благополучна, маман сразу перешла к делу.

— Уже постояльцы нашлись, — похвасталась я, изящно обойдя аспект непричастности риелтора к их вселению.

— Приличные люди?

«Хм, не люди точно, я даже насчет приличия сомневаюсь», — подумала я и честно замяла тему, просто изложив факты:

— Двое мужчин, коллеги из одной фирмы, здесь в длительной командировке.

— Коллеги? — Голос матери разносился трубным гласом по кухне и долетал даже в коридор. — А они не из этих, разноцветных, часом?

— Не знаю, мамусь, мне как-то пофиг, хоть голубые, хоть серо-буро-козявчатые. Налом заплатили сразу вперед. — Если деньги находятся в моей квартире, пусть даже в руках Конрада, значит, они частью уже мои.

— Пофиг ей, — фыркнула мать и продолжила допрос: — Симпатичные? Женатые?

О, мы сели на любимого конька: поиск мужа для передачи третьего, непристроенного чада в хорошие руки. Ну держись, ЛСД, я сейчас скажу много приятного.

— Обручальных колец на руках нет. Один высокий голубоглазый брюнет, красивый, как из книжки про любимых Викиных вампиров. Второй больше на пугало похож. Высокий, черный… Хи-хи, нет, не негр и не метис. Волосы черные, глаза тоже черные, но главная достопримечательность — нос. Подъемный кран в миниатюре!

— Бери носатого! — тут же сориентировалась матушка.

— Почему? — Я так удивилась, что даже вопрос ляпнула, будто я и в самом деле кандидата на почетную должность будущего супруга выбирать задумала.

— Красавчики вечно за каждой юбкой бегают, замучаешься оттаскивать, к тому же если нос большой, значит, дочура, и в другом месте будет за что подержаться! — объявила циничная родительница. Что вы хотите, чтобы справляться с нашей оравой, надо быть генералом хотя бы в душе, а армия, она без толики цинизма, смешанного со здравым смыслом, не выживет. — Ты давай не тушуйся, на чай их, что ли, пригласи! Шарлотку даже ты сделать можешь прилично. И фотки пришли!

Снова представив фото Конрада в ванне и реакцию мамочки на такого рода фотосессию, я зашлась в кашле, прикрывая неконтролируемый хохот.

На заднем плане нашей содержательной беседы послышался голос папахена, мать передала привет от него и отключилась без проволочек. Я положила телефон на стол и обернулась к постояльцам. Конрад валялся от хохота на диване, ЛСД гневно раздувал ноздри, глаза его метали молнии помощнее той шаровой, которой меня приложило вчера.

— Вам никто не говорил, что обсуждать людей в их присутствии неприлично, Гелена Юрьевна? — процедил куратор.

— А подслушивать конфиденциальную беседу еще менее прилично, — не осталась я в долгу. — Что вам мешало удалиться на достаточное расстояние и не травмировать психику? Не хотели пачкать пол?

— Любопытство, — ехидно вставил свои пять копеек Конрад и, подмигнув мне, спросил: — Тебе какие фотки нужны, Лучик?

— Приличные! А то мама скинет их Стаське на погляд, а он приедет на разборки, — хихикнула я и огрызнулась уже на куратора: — Кстати, успокойтесь, я и под дулом пистолета не стану проверять мамочкины постулаты о носатости.

ЛСД скрипнул зубами, и мне стало чуточку стыдно. Наверное, мужчина малость комплексовал по поводу внешности, а тут я с подколками. Зато не будет сам обзываться! Я отпихнула совесть подальше.

— А шарлотку сделаешь? — заинтересовался Конрад кулинарным предложением матушки.

— Будет время, сгоношу, — обреченно согласилась я. — В честь нашего родства. Если обещаешь съесть все сам, я сладкое не люблю. Жаль только, антоновки нет. С кислыми яблоками лучше выходит.

— Если ваши двери будут открываться по десять раз на дню, времени не будет ни у кого. Ни готовить, ни есть, — мрачно добавил оскорбленный куратор.

— Так что делать, вы же не объяснили, как контролировать процесс? — пожала я плечами.

— Этого никто не знает, — с искренним сожалением согласился Сергей Денисович. — Рассчитать индивидуальные периоды покоя и активности врат для каждого привратника до сих пор не удавалось. Они устанавливаются сами. Для каждого свои. Примерно через полгода после первого открытия можно будет вывести усредненный цикл ваших. Персоны же, проходящие через дверь каждого привратника, вычислению и классификации не поддаются вовсе…